Российский разработчик аудиотехники Леонид Бурцев занимается созданием не только домашнего аудио, но и собственно звукозаписью. И в этой области так же намерен свергнуть авторитеты и добиться общемирового признания.
Зачем вам понадобилось заняться еще и звукозаписью?
Звукозапись позволяет нам смотреть на проблему в комплексе, при разработке воспроизводящей аппаратуры мы не хотим становиться заложниками некачественных записей. Эталон метра находится в Палате мер и весов, эталонной записи же пока не создано. Цель нашей работы в данном направлении — записать звук с максимальной достоверностью, до полного совпадения с оригиналом. Создание BurcevAudio ряда референсных записей способно еще раз подтвердить, что выбранные нами технологии производства записывающей и воспроизводящей техники оказались верны и наши аудиосистемы обладают абсолютно реалистичным звучанием. Нелогичной является нынешняя ситуация на рынке, когда одни производители делают микрофоны, другие АЦП, а третьи — ЦАП’ы, предусилители, пульты и т.д. При таком разнородном подходе разработчики часто оказываются в плену собственных стереотипов и неспособны принимать здравые технические решения, ибо считают те или иные изделия точкой отсчета, не подлежащей проверке. Мне вспоминается одна из сатирических зарисовок А. Райкина. Если, объяснял Райкин с эстрады, Вам в ателье, где процветает круговая порука, сшили с браком костюм, за который Вы заплатили деньги, то неразумно обвинять мастера, пришивавшего пуговицы, если к качеству его работы у Вас нет претензий. Ответственность за брак должен нести весь коллектив.
В чем особенности вашего метода записи звука?
Наш базовый метод представляет собой 3-х микрофонную запись из одной точки, но в то же время мы не против многомикрофонной записи, хотя этот принцип можно использовать лишь ограниченно. В зале с хорошей акустикой многомикрофонная запись, с последующим сведением, губит пространство сцены, уменьшает ее глубину и реалистичность. Также крайне негативно сказывается неумеренное применение компрессии. Изначально качественные старые записи при неправильной оцифровке и злоупотреблении шумоподавлением превращаются в свои бледные подобия, уже не имеющие художественной ценности. Для бережного сохранения аналоговых записей BurcevAudio были разработаны профессиональные и домашние модели АЦП. Сравнение полученных цифровых копий с оригиналом показывают их полную тождественность. Приглашаю экспертов «Стерео и видео» принять участие в этом увлекательном эксперименте. Ничего принципиально нового в процесс звукозаписи мы не внедряем, мы проводим в этой области масштабную ревизию, необходи мость в которой назрела уже давно. Почему, спросите вы? В настоящее время компании-производители в большей мере руководствуются требованиями маркетологов, отсюда ежегодное обновление линеек продукции, изобилующее формальными решениями. С точки зрения потребителей, обновили прибор — значит, сделали его лучше, качественнее. Однако это далеко не так. Целые отделы занимаются разработкой никому не нужных технологий, созданных в угоду любителям технических новинок. Главное — вовремя остановиться! Все, что мы делаем — убираем то, что нагромоздили инженеры, упрощаем и тем самым улучшаем свойства приборов. Мы выступаем решительно против миниатюризации техники. Безусловно, качественный звук гораздо важнее компактности. В процессе записи важно все: метод, техника, и звукорежиссер. Главное, чтобы это делалось с любовью и уважением к музыке, а не из коммерческих побуждений.
Существуют ли для вас авторитеты в мире звукозаписи?
В силу тенденций, описанных выше, найти современную качественную запись практически невозможно. Ориентирами для нас служат записи, сделанные в 60–70 гг. ведущими зарубежными компаниями — EMI, Decca и советской фирмой «Мелодия». Несмотря на несовершенство носителей (винил, магнитная лента), на них мы слышим звук, тембрально и пространственно очень близкий к оригиналу. Безусловными авторитетами для нас являются выдающиеся советские специалисты, такие как Д.И. Гаклин, А.В. Гроссман. При Союзе на записях редко указывались фамилии звукорежиссеров, не принято было. Из зарубежных звукорежиссеров могу отметить Алана Парсона, сводившего культовый «Dark Side Of The Moon». Вообще, до 80-х гг. со звукозаписью все было хорошо и в мире, и у нас. Как утверждает А.М. Лихницкий в своей книге «Качество звучания. Новый подход к тестированию аудиоаппаратуры», индустрия начала деградировать с конца 70-х годов.
С какими музыкантами вам уже удалось поработать?
Мы работали с признанными мэтрами российской классической и джазовой музыки, в числе которых Ю. Башмет и симфонический оркестр «Новая Россия», биг-бэнд И. Бутмана. Был неоценимый опыт записи оперной музыки в школе пения Г.П. Вишневской. Все без исключения музыканты признавали удивительную достоверность, реалистичность сделанных записей. Нами получены восторженные отзывы участников, музыканты говорили о перспективности применения данной методики. Особенно приятно то, что во многих случаях записи репетиций коллективов послужили пособием для совершенствования исполнительского и вокального мастерства музыкантов. На основе записанного материала было выпущено несколько тестовых дисков, послуживших нам в качестве инструментов для оценки качества аудиосистем. В процессе разработки домашней и студийной аудиотехники мы во многом опирались на авторитетное мнение музыкантов, их оценка всегда была и будет для нас истиной в последней инстанции.
Насколько я знаю, сейчас вы хотите сделать запись с Гергиевым?
Валерий Абисалович Гергиев является столпом, глыбой современной классической музыки. Он сильный и передовой руководитель, выдающийся российский культурный деятель. Если мы докажем Гергиеву первенство наших принципов звукозаписи, то легко докажем это всему миру. Недавно учрежденный лэйбл «Мариинский» выпустил несколько релизов, записанных европейскими специалистами. В процессе записи использовалась дорогая, казалось бы, передовая и признанная техника авторитетных марок, но результат себя не оправдал — к качеству записей остались вопросы. Валерия Абисаловича заинтересовали наши записи как обладающие высочайшим разрешением и естественностью атмосферы. По итогам прослушиваний он предложил нам совместную работу над серией записей концертов Мариинского театра. Продолжением сотрудничества будет являться оснащение нашей звукозаписывающей аппаратурой и контрольными мониторами студий строящегося здания театра — Мариинки 2.
Как вы объясняете известный феномен — профессиональные музыканты, как правило, очень спокойны к качеству воспроизведения аудиотехники и в быту довольствуются самой простой аппаратурой.
Музыканты пользуются недорогой техникой потому, что зачастую дорогая звучит так же плохо. А если результат одинаков, зачем платить больше? Прискорбная тенденция — дешевая техника от дорогой отличается только ценой и отделкой. Обывателю можно легко запудрить мозги рекламой, мнимым авторитетом бренда. С профессионалом такой номер не пройдет — он обладает критерием оценки, у него есть четко сформированное представление о правильном звучании. Вы обратили внимание на то, что High End-техника практически не получает хороших отзывов музыкантов? Производители предпочитают присваивать титулы сами себе или пользоваться мнением «экспертов», ни разу не бывавших на концерте, занимающихся только бесконечным сравнением приборов и акустических систем между собой. Это путь в никуда, тупик. Был очень показательный случай с Г.П. Вишневской. Однажды Галина Павловна обратилась к нам с просьбой улучшить звучание одной из записей Ростроповича. Послушав эту запись, мы признали ее не нуждающейся в исправлении. В итоге выяснилось, что Вишневская пользовалась заурядной системой начального уровня Hi-Fi и не представляла, что техника для воспроизведения может быть лучше, хотя слушала и более дорогие системы. Теперь в апартаментах Галины Павловны всегда есть место для аппаратуры BurcevAudio.