Возьмите классическую диснеевскую сказку, добавьте в нее крови, побольше человеческой жестокости и циничности, горсть обнаженки, оберните в восхитительную в визуальном плане оболочку — и получите «Форму воды» (The Shape Of Water) от самого главного защитника сиджиайных монстров Гильермо дель Торо.
Этот фильм за океаном успели оценить еще в конце 2017 года, но до России он добрался только в середине января. Добрался, увешанный наградами — «Форма воды» победила на Венецианском кинофестивале и получила пару Золотых Глобусов за режиссуру и саундтрек.
Дель Торо, рассказывая о «Форме воды», много раз подчеркивает, что хотел снять не любовную историю, а историю о любви, и объясняет, что пытается этой сказкой начать «эпидемию любви и понимания». Сюжет прост и незамысловат, подан местами нарочито гротескно, фактурно и контрастно, и из-за этого «Форму воды» иначе, как сказкой, назвать нельзя.
Немая Элайза живет в маленькой квартире над кинотеатром, соседствует с престарелым художником Джайлзом, чьи лучшие годы уже ушли, смотрит с ним старые мюзиклы и обсуждает жизнь. Работает Элайза уборщицей в секретном исследовательском центре «Оккам». И в один прекрасный день ее жизнь меняется: ученым привозят новый объект исследования — амфибию, выловленную в Амазонке, и безмолвная Элайза практически сразу же проникается к такому же безмолвному существу симпатией. Все было бы хорошо, но нельзя обойтись без злодеев — и эту роль отвели начальнику службы безопасности Стрикленду, который не только с упоением пытает амфибию, но и плотоядно засматривается на саму Элайзу.
Действие происходит в 1962 году, в самый разгар холодной войны и космической гонки, поэтому в фильме нашлось место и карикатурным, но в то же время принципиальным русским. Один из персонажей, ученый, вопреки здравому смыслу помогает Элайзе спасти амфибию от вивисекции.
Многие критики с огромным кинокругозором видят тонны отсылок к старым фильмам — и к «Твари из Черной Лагуны», и к «Человеку-амфибии», и к другим творениям дель Торо. Я же человек простой и в очертаниях ар-декошного кинотеатра «Орфей», в серых тоннелях «Оккама», в резервуаре-бассейне, в котором живет амфибия, в мириадах толстых труб вижу другой медиаобъект, очень плотно связанный с водой — видеоигру «BioShock», действие которой, что забавно, также разворачивается в шестидесятых. В «Форме воды», как и в «BioShock», вода — полноправный герой истории. Она связывает между собой сцены, присутствует везде и всюду, работает, как проводник для всех персонажей, их действий, мыслей и чувств. Она ведет себя по-разному в зависимости от отведенной ей роли и бывает то другом, то врагом для всех вокруг. И визуализируют ее в обоих случаях попросту волшебно.
Дель Торо, в первую очередь, мастер стиля. Каждая ложечка, каждая пылинка, каждая малейшая деталь у него находится на своем месте, создает определенную атмосферу и генерирует особые мысли в сознании и подсознании. Декорации эпохи воссозданы с любовью и тщанием, и в них разыгрываются истории, привычные для тех времен. Это и шаблонная нетерпимость в адрес Зельды, коллеги Элайзы, и Джайлза, это мысли о шаблонной «Американской мечте», подкрепленные машиной Cadillac de Ville цвета морской волны, это атмосфера непрекращающейся технологической гонки, которая, тем не менее, абсолютно никакого влияния не имеет на любовь главных героев (ну, кроме того, что одного из них ради науки планируют вскрыть).
Актерский состав подобран на славу. Элайза в исполнении Салли Хокинс — немного несуразная, угловатая и даже космическая, но при всем при этом невозможно живая и настоящая. Ее жизнь проста и рутинна, а ее мотивы и желания понятны без слов. Конечно, без традиционного диснеевского музыкального номера в исполнении главной принцессы не обходится, но он обыгран почти уместно. Да и, по правде говоря, музыка — это одна из первых вещей, с которыми Элайза знакомит амфибию: она приносит к нему портативный проигрыватель виниловых дисков.
Роль амфибии исполнил Даг Джонс, которого, кажется, вообще мало кто видел без грима. Дель Торо уже раньше заставлял Джонса лезть в резервуары с водой — тот играл Эйба Сапиенса, человека-амфибию в «Хеллбое», друга и коллегу главного героя. Отличие в том, что Эйб обладал очень высоким интеллектом и умел разговаривать: персонаж «Формы воды» же издает только похожие на кряканье и рычание звуки и осмысленно хлопает большими глазами. Некоторые шутят, что дель Торо выпустил «Форму воды» в пику тем, кто не дал ему снять третьего «Хеллбоя». Кроме Эйба Сапиенса в фильмах дель Торо актер Даг Джонс успел изобразить Фавна и Бледного человека в «Лабиринте Фавна». Роль бессловесного существа ему удалась — все же опыт отображения самых разных монстров у него немалый. Мимика, пластика, мелкие, осторожные движения загнанного в угол зверя и постепенное очеловечивание — Джонс ярко показывает это преображение.
В противоположную сторону движется злодей — угрюмый и агрессивный Стрикленд, сыгранный Майклом Шенноном, к концу фильма звереет. У дель Торо вообще чаще всего самые ужасные существа на свете — это люди. И Стрикленд в исполнении Шеннона, стремящийся выслужиться и догнать ту самую «американскую мечту», окончательно теряет свою человечность вместе с терпением.
Октавия Спенсер в роли коллеги Элайзы Зельды немного разбавляет лиричное повествование забавными монологами о своем быте с гротескно индифферентным мужем. И она же приходит на помощь Элайзе в трудную минуту практически без чтения нотаций и задних мыслей. Ричард Дженкинс, сыгравший художника-соседа Джайлза, добавляет картине своей неуклюжестью, неудачливаостью и отдаленностью от социума какого-то бабушкиного уюта. Именно его голос за кадром начинает и заканчивает эту историю. Правда, это не та сказка, которую стоило бы слушать детям на ночь. По крайней мере, в полном и неотредактированном варианте.
Вся «Форма воды» — это та самая «Красавица и Чудовище», рассчитанная на взрослую аудиторию любителей красивых картинок. Визуально фильм шикарен — здесь и типичное дельторовское внимание к деталям, и воссозданная атмосфера шестидесятых, сопровождаемая местами наивно-амелишной музыкой от Александра Депла. Сюжет же прост, как дважды два. Это история о любви, которая накрывает внезапно, как цунами, и от которой не скроется никто — ни самые разные люди, ни монстры. Как и положено сказке, многое в «Форме воды» нарочито контрастно и гипертрофировано, отчего фильм может показаться местами слишком ярким, а местами излишне пресным. Но это нормально.
Кажется, такого эффекта дель Торо и добивался. Он, защитник слабых и обиженных, тех, кто страдает от своей инаковости, что в этом мире, что в выдуманных, хотел отразить в этой истории события, которые лихорадят мир сейчас. Можно попытаться их углядеть. А можно расслабиться, отключить голову и глянуть красивую, почти диснеевскую сказку с кровью, расчлененкой, обнаженкой и ксенофилией. Выбор за зрителем.