Израильский бас-гитарист и контрабасист Авишай Коэн — один из главных мировых джазменов условно среднего поколения. 20 апреля 2020 года ему исполнился полтинник! Всего-то. А такое чувство, будто он на джазовой сцене давным-давно. В принципе, так оно и есть. Известность музыкант приобрел еще как участник проекта Origin Чика Кориа. Первый сольный альбом выпустил в 1998 году. А сейчас в его дискографии — десяток ярких эклектичных альбомов, а сам он стал просто символом современного креативного джаза.

В России Авишай Коэн, можно сказать, прижился. У него нет никаких русских корней, сам он — сын израильтян. Правда, родители отца приехали из Чехии и Польши. Я все к тому клоню, что наш он! Как минимум, классно выступал для россиян не один раз и на разных площадках. Мне, кстати, есть с чем сравнить: я видел его и в Москве, и в Стокгольме.

«В России вообще и в Москве в частности мне всегда было очень хорошо. Правда. Люди страстные, обожают музыку. И мою, и всякую. В русских есть что-то такое... Вы во мне какие-то струны особые задеваете. Я люблю русскую культуру: и музыку, и театр — это все очень сильно. К тому же, я в курсе, что жизнь в вашей стране очень непростая», — это он сам говорил мне. Не помню только, в каком городе. Но звучал искренне, в любом случае.

И даже добавил то, что обычно не говорят и что не относится к туристским восторгам: «Мне, конечно, не все нравится в России. Также мне не все нравится в Израиле. Но то, что меня не устраивает в этих странах — это вне моего влияния. Да, творческие люди, публичные, известные, иногда могут влиять на политику и общество. У нас есть свои возможности. Но я говорю об обычных людях, которые не политики и не чиновники. Они просто хотят жить хорошо, а от них ничего не зависит.

В России я видел прекрасных людей, которых притесняют. Это меня жутко расстраивает. Это сумасшествие. То же самое про палестинцев и израильтян. У меня от всего этого ощущение, как от плохого фильма ужасов. Ну не может такое быть правдой, это бред. А в то же время и в Израиле, и в России именно сложность повседневной жизни делает людей более глубокими. Сравнивать страны нельзя: в чем-то Израиль лучше, в чем-то — Россия. Но точно то, что это страны не для легкой жизни».

Джаз не для всех

Концерт его группы — это такой джаз для всех. Да и обязательно ли «джаз»? Энергичный фантазер Авишай Коэн играет разнообразный репертуар: от еврейских песен до «каверов» Эминема. Переходит с контрабаса на бас-гитару, поет. Его музыканты, обычно, тоже очень сильные и яркие — творят-сочиняют в процессе концерта. Это хорошо чувствуется. Собственно, это именно то, за что мы, джаз-фэны, платим деньги.

Выделяется принцип Коэна: соединять еврейские мелодии с модальным джазом и би-бопом. Сам он мою догадку прокомментировал со смехом: «Если вы это слышите — то так и есть, вам виднее. Я столько всего слушал и играл, что не могу сказать, из чего состоит моя музыка. По-моему, это просто мешанина из всего».

Его дискография отражает эту самую мешанину из всего: от каверов на рэп-песни Доктора Дре («Watcher») до песенного альбома «1970», где есть оригинальные композиции с личным высказыванием и оригинальные каверы на тех же «битлов», которые уже давно прописались в джазе — но Коэн и сотоварищи из известнейшей «For No One» сотворили нечто необычное. А еще Авишай делает рискованные заявления — типа «люблю поп-музыку так же, как джаз и классику».

Но с годами, скорее, он идет вглубь жанра. Как на последнем на сегодняшний день альбоме «Arvoles», где никакой нарочитой эклектики нет вообще, все влияния — тонкие и спрятанные. Перед очередным московским концертом он говорил мне: «Я приезжаю с трио, а это для меня главный состав. Любую музыку, которую я пишу, можно исполнить в формате трио. Бас-фоно-барабаны — это очень гибкий ансамбль. Он мне именно из-за гибкости своей и нравится!» А три года назад он осуществил масштабный амбициозный проект — с оркестром.

Из Израиля в Америку и обратно

Авишай Коэн родился 20 апреля 1970 года в городе Кабри, в государстве Израиль. Там есть киббуц и археологический памятник Тель-Кабри. То есть Авишай как бы сразу оказался в старинной и современной истории. «Что-то от советского строя мы умудрились взять. Я сам родился в киббуце, — комментирует он. — Когда мне было два года, родители это социалистическое хозяйство покинули (и переехали поближе к Иерусалиму, — прим. А.Б.), но до двух лет я почти не видел маму, потому что меня держали в специальном детском саду, как и других детей. Мама просто приходила иногда на меня посмотреть. Это была такая социалистическая идея, такой сраный идиотизм, прости за резкость. Но без этого невозможно было построить страну. В этом смысле я чувствую себя русским на какую-то часть».

Вскоре его отца командировали работать в США. С семьей. Там он, понятно, слышал всякую американскую музыку, в том числе и джаз. А увидев Жако Пасториуса просто «запал» на него, его музыку и бас-гитару.

Авишай и так рос в музыкальной семье, с 9 лет занимался фортепиано, но по возвращении в Израиль стал заниматься музыкой совсем серьезно, а профильным инструментом выбрал бас. Учился успешно, а кроме того, поставил себе простую цель: вернуться в Америку уже как музыкант.

«В юности я приехал в Америку, чтобы учиться музыке и играть. Почти случайно познакомился с Чиком Кориа, моим кумиром. Он взял и пригласил меня играть в коллективе». По легенде, Чику кто-то вручил кассету с демо-записями безвестного израильского юноши, который в городе Большого яблока не только поигрывал почти бесплатно, на улице, но еще и кирпичи таскал на стройке ради пропитания. И мистер Кориа включил пленку в машине. И тут судьба Авишая решилась.

Тогдашняя группа Чика Кориа называлась Origin. И для Авишая попасть туда было «сбывшейся мечтой: я ведь знал всю музыку Чика, я рос на ней. Мы подружились, стали музыкальными партнерами: я был не просто басистом, а соавтором. Чик оказал на меня колоссальное влияние. Многому научил. Я очень ему благодарен. Он — важная часть моей жизни, не говоря уже про то, что его группа — хороший старт моей музыкальной карьеры».

А почему он вернулся в Израиль? «С Чиком-то это никак не связано. Я к тому времени уже довольно долго играл с ним, и в конце концов надо было делать уже что-то свое. В Израиль я вернулся только потому, что хотел жить на родине. Рядом с родителями, поближе к корням. Вернулся — и ни разу не пожалел об этом».

«Вообще, в Израиле отличная джазовая сцена, — комментирует Авишай общую ситуацию. — Для маленькой страны такое количество музыкантов — это удивительно. Я прожил в Нью-Йорке двадцать лет, и там, конечно, все это гораздо лучше развито, но в Штатах просто масштабы другие. В Израиле явно все развивается по нарастающей. У меня играл барабанщик, которому было всего 19 лет, а он уже профи. Мало того, он иногда мне говорит: вот-де, слышал тут парня 16-летнего — такой виртуоз! Чудеса просто. Молодежь играет все: и инди, и рок, и эмо, — но почему-то самые классные проявляются именно в джазе. Самый мощный прогресс происходит в импровизационной музыке. Не знаю, почему. Это просто факт».

А потом в Россию

С Чиком он прославился, но уже довольно рано начал развивать и продвигать свое сольное творчество. Так, в 2002 году он организовал собственный рекорд-лейбл Razdaz Recordz. К тому моменту у него уже была дискография из нескольких альбомов. На Razdaz вышел «Lyla».

Расскажу в связи с этим личную историю. CD «Lyla» попал мне в журнал PLAY. Я послушал и удивился. Менеджер Авишая написал, что хорошо бы его подопечного пригласить в Россию. Они все, дескать, рвутся сюда. У нас тогда джазовая сцена развивалась, в основном, через фестивали, но не до такой степени, чтобы можно было неизвестного молодого музыканта пригласить и не прогореть на его концерте. Но классно было бы, подумал я. Хотя, может, не созрела наша публика?

Ну мы напечатали мою восторженную рецензию, поставили трек на CD-приложение. Никакого особого движения, но я лично следил за Авишаем как поклонник. К счастью, диски его исправно поступали в «Пурпурный легион». Был такой на Пятницкой, просветитель неутомимый. Вот независимый лейбл Авишая нашел некий канал поставок.

Ну и в конце концов Коэну рискнули устроить концерт в Москве. И он, как тогда говорили, порвал зал. И, можно сказать, родился новый народный артист России. Ну, такого звания у него официально нет, но де-факто так оно и есть.