Электроника плюс скандинавский джаз. Бах плюс джаз американский. Барокко, звучащее как джаз, а также прочие метаморфозы современных музыкантов, выходящих за рамки.

Срез, так сказать, джазовых новинок с поздней осени по нынешнюю весну показывает приятную вещь. А именно: многие играют свое, экспериментируют и заботятся о том, чтобы музыка была listener friendly, что называется. Не то чтобы стараются опопсеть — просто так естественно получается, когда идея хорошая. А идеи в джазе — ок, в «современной импровизационной музыке», оговоримся — берутся из этники, традиции, академической музыки и так далее. К этому все уже привыкли. В нашем обзоре — удачные попытки создать корпус русских джазовых стандартов, постмодернистские игры с еврейским фольклором и биг-бэнд, исполняющий произведение крупной формы.

Строго говоря, «латинских джазов» множество: бразильский, босанова... А есть еще афрокубинский. То есть — с Кубы. Там до Фиделя с удовольствием «лабали» джаз для американских туристов. Но и при Фиделе джаз не закончился, и после Фиделя жив-здоров. «Гринго» с кошельками, набитыми «зеленью», в Кубу при режиме Кастро уже особенно не попадали, зато Остров дружил с СССР, и в нашу советскую империю иногда приезжали ныне легендарные деятели типа группы Irakere и трубача Артуро Сандоваля.

Вообще-то само определение этно-джаз – тавтология. Что означает приставка «этно»? Народные/фольклорные мотивы? Очень хорошо, но ведь сам джаз-то и вырос из народных музык: блюза, осколков африканского фольклора и так далее. И вообще, как говорил Луи Армстронг: «Любая музыка — народная, вы когда-нибудь слышали, чтобы лошадь пела?»

У культовой, не постесняемся этого слова, группы The Cure всего-то пять официальных концертных альбомов. Пять, Роберт?! Но, правда, плюс к тому — море бутлегов, записей по случаю вроде AOL Peel Sessions и всяких live-бонус-треков. И не забудем видеоконцерты: Cure in Orange, Picture Show и «мтивишный» unplugged. Есть еще замечательный акустический бонус-диск к лимитированному изданию Greatest Hits (CD 2000 года). О нем, как ни странно, вообще мало кто знает, а там между тем — весь трек-лист обычного «грейтест хитса» продублирован в акустике, и звучит это все, ну не сказать, чтоб прям лучше, но — удивительно. Вот уж действительно, звук — в пальцах.

Обычно в зимние праздники все перепевают старье, и даже великим не избежать этой участи. Но некоторые упорно стоят на своем материале. Самое приятное, что среди этих упрямых есть и русские. Слушаем новые альбомы Грегори Портера, Сила, Дмитрия Илугдина, Кортни Пайна и Дейва Дагласа.

Англичанин Ник Патрик (Nick Patrick) — прирожденный звукорежиссер и продюсер. В юном возрасте он ушел из школы, устроился работать в студию звукозаписи и с тех пор ни секунды не работал нигде больше. Он «крутил ручки» для исполнителей английской и французской попсы, а также классики, соул и world music. Как принято говорить в таких случаях, его резюме — это who is who современной популярной музыки.

Современная российская импровизационная музыка пронизана московским вайбом, отголосками фольклора и… Венгрией. Во всяком случае, новые альбомы наших так рифмуются — чем случайней, тем вернее.

Японский джаз всегда был и остается одной из самых малоизвестных и малоисследованных областей в музыкальном мире. В 1970 годах рупором джазовой сцены страны Ниппон выступал лейбл The Three Blind Micе (ТВМ). Поводом для создания этой публикации стало переиздание знаковой дебютной пластинки Kosuke Mine Quintet, 1 июня 2017 года выпущенной под эгидой Le Tres Jazz Club. И не только.

Есть такой штамп – когда надо сказать, что у такого-то артиста в творчестве сочетается несколько стилей, но ни один не доминирует, то «музыкальные критики ломают голову, куда отнести…» Где уж понабрали столь бестолковых критиков – бог весть; с музыкальными критиками в отечестве всё плохо, вид это исчезающий. А вот с певицей Анной Осиповой, работающей под псевдонимом Юта всё как раз прекрасно. Второй альбом за два года – это уже само по себе достижение. А «В глубине твоего сердца» просто-таки радикально отличается от прошлогодних «Моих родных». При том даже тематически: там лирический герой Ютиных стихов – скорее дочь, здесь – жена, мама, старшая сестра…