Большой человек Михаил Бутов — писатель, зам. главного редактора журнала «Новый мир», лауреат «Русского Букера» за 1999 год и вообще — человек в изящной словесности весомый. А еще он меломан, радиоведущий и коллекционер винила.
Как ты начал музыку собирать?
Сперва я стал музыку слушать, а не собирать. У меня и магнитофон-то первый только на третьем курсе института появился! До того «Голос Америки» слушал только. Потом я у кого-то денег назанимал, — помоему, не отдал до сих пор... — и купил магнитофон «Нота». «Нота» была монофоническая, писала только на 9-й скорости. Потом я обзавелся второй «Нотой» же, которая уже была полноценным магнитофоном, с усилителем и двумя скоростями. И на ней стал собирать записи... Впрочем, пластинки у меня и до этого были, советские. Покупал в 8-м классе. Даже могу сказать, какие — это джазовый диск с олимпийской эмблемой... «Утверждение», квартет Игоря Назарука — отличная музыка!
Ты в восьмом классе покупал джаз?!
Я джаз рано полюбил, меня отец приучил. Eще была пластинка из серии «Польский джаз», барабанщика Чеслава Бартковского. У меня есть теперь диск, о котором я жалел всю жизнь, — жалел, что не купил его у барыги в магазине «Мелодия», двойник Чеслава Немена «Идея Фикс» — в полном виде, с сорокапяткой... Теперь у меня CD, но в том виде его не найти сейчас, тем более полное издание.
Ты избежал искушения компакт-дисками?
Да, но вначале переход на CD показался мне позитивным: вроде как они устойчивее к износу, звучат почище... но когда я накупил себе 4000 CD, начал скучать по винилу. Но, надо сказать, те две-три тысячи пластинок, которые я к тому моменту собрал, так со мной и путешествуют. Более того, это — рабочие диски. Моя коллекция не затем, чтобы в форумах переписываться и хвастаться, а чтобы слушать. Нет, сейчас я тоже иногда этим балуюсь, но пластинки, которые слушаешь, не должны стоить пять тысяч рублей. Сто, двести, пятьсот максимум! Только недавно у меня начало появляться такое... настоящее коллекционерское отношение: я купил некоторые альбомы, которые очень люблю, — например, «Fireball» перпловский или флойдовскую «Ummagumma» — в соответствующем состоянии, они стоят у меня на полочке и, конечно, не играются. Для красоты стоят! Это как старые, антикварные книжки — их покупают не затем, чтобы читать, а потому что людям свойственно хотеть что-то иметь.
На чем, кстати, ты слушаешь винил?
У меня нет никакой специальной дорогой системы — я предпочитаю довольствоваться приемлемым минимумом. Понятно, что проигрыватель «Аккорд» я использовать не буду и даже Technics не буду — а вот недорогой Pro-ject стоит у меня. Но не тот дурацкий, с маленьким диском и коротким тонармом — у меня Second Edition: на конусах, со сменным шнуром, с длинным тонармом и нормальным тяжелым диском. Я долго выяснял, имеет ли смысл это диск менять на акриловый, не понял, в чем суть, и оставил как есть. Головка — Ortofon, надо бы ее проапгрейдить.
А какая музыка тебя интересует?
Я люблю музыку с необычностью. У меня повышенная чувствительность к штампу. Но при этом не обязательно это должен быть выпендреж; более того, музыка с выпендрежем несколько поднадоела. Вот, скажем, группу Yes я перестал слушать почти совсем. Но она даже в рамках жанра может иметь собственное — вот оно-то мне и дорого, и ищу я, где оно присутствует. Вот Артур Крадап, написавший песню «That’s Allright, Mama» был из таких; я его недавно послушал и был поражен: обычный мемфисский блюз, совсем близкий к рок-н-роллу — но настолько здорово это сделано, настолько интересно!
Как ты считаешь, нынешнее обращение к винилу — это что? Возрождение? Прихоть?
Во-первых, безусловно, есть любители этого звука. Разница в звучании существует — но мы не можем говорить о ней в модусе «лучше-хуже». Я прекрасно представляю себе человека, которого смертельно раздражает скрип и пощелкивание виниловой пластинки, — и понимаю; вообще, чтоб это не раздражало, надо вырасти с винилом. Но да, играет он по-другому. Я верю, в общем, в то, что с винила можно услышать звуковые чудеса. Второе — им интересно заниматься. Человек, у которого я винил покупаю, говорит мне: вот я тебе продал что-то, начинаю новое искать — интересно же! Да и мне любопытно разбираться в изданиях, например. Информации крайне мало, ее никто толком не систематизировал. Кроме того, это становится престижным — это признак благосостояния: не в плейере ходишь, а виниловой системой владеешь, и у тебя есть где ее поставить!
А почему ж ты не выходишь на eBay?
Ты знаешь... мне нужно, чтобы предложение было ограничено. Иначе можно далеко зайти, а ресурсы ограничены. Но вот о чем я мечтаю — и чего я не сделал в Америке — порыться где-нибудь в Штатах в магазине. В Айова-Сити, в магазине Record Collector, например. Я туда заглянул, чуть-чуть прошелся по полкам и понял: тут из пластинок по три доллара можно собрать коллекцию, которую будешь здесь собирать всю жизнь... У меня есть в Америке приятель — винильщик, писатель Вадим Ермолинец, он еще в Одессе пластинками на черном рынке торговал, о чем роман потом написал. И у него другой подход — он выбирает пластинки по звучанию. Если, говорит, плохо будет играть — выкину безжалостно. У него тестовый диск «Steely Dan, Aja». И он мне говорил, что самый лучший диск этот, который он себе оставил, сделан на Филиппинах. Играет лучше всего! Ходит, покупает пластинки по 4–5 долларов. Я, говорит, пластинку за две сотни себе просто представить не могу! С автографом Майлза Дэвиса разве что. В общем, я бы тоже предпочел неограниченность выбора, но по три бакса, а не ограниченный, но по двести... И напоследок — еще одна история. Мне приятель сказал: женщина одна уезжает из страны, отдает пластинки. Я ей звоню: так и так, отдаете? Да, отдаю. А сколько их? Восемнадцать метров. Я замер. Что?! Да, говорит, я померила. Отец у меня с 50-х классику собирал... Копаться времени не было, ей срочно надо было; я даже в музей Чуковского звонил — тоже не взяли, некуда ставить. Это очень, конечно, много. Я сперва думал — раза за четыре перевезу. По квартире ходил, смотрел, потом понял — нет. И не взял...
Десять лучших дисков из коллекции Михаила Бутова.
[01] Deep Purple. Fireball — одна из эталонных рок-пластинок на все времена.
[02] Chick Corea. Return To Forever — с этого волшебного альбома началось мое увлечение ранними выпусками ECM.
[03] Утверждение — эту великолепную пластинку я купил в девятом классе школы.
[04] Led Zeppelin. Presence — этот альбом содержит самую странную композицию группы.
[05] Peter Baumann — смешно признаться, но с ранней юности люблю немецкую электронику.
[06] Ornette Coleman — Орнет подписал мне этот редкий диск на московском концерте.
[07] Архангельский — здесь присутствует единственная известная мне запись великого духовного концерта «Помышляю день страшный».
[08] Pink Floyd. Umagamma — пластинка замороченная, но очень интересная.
[09] Paul Bley — музыка высокой сосредоточенности и глубокой джазовой мысли.
[10] Cymande — совершенно безбашенная английская группа начала семидесятых из ямайцев и гайанцев.
Текст: Андрей Бухарин
Фото: Алексей Калабин