Когда звучит родной голос среди сотен чужих (пусть даже это перебранка русских мафиози в боевике с Ван Даммом), у нас теплеет на сердце. Мол, ага! Не только мы вечно смотрим в их сторону, но и они в нашу иногда тоже. Хотя задним умом-то понимаем, что наш «великий и могучий» с их точки зрения — не более чем экзотическая тарабарщина...
Проникновенье наше по планете
Особенно заметно вдалеке:
В общественном парижском туалете
Есть надписи на русском языке!
В. С. Высоцкий
Нас неизменно интересует как к нам, русским (и прочим постсоветским), относятся там, «за бугром». Это национальное любопытство, желание непременно увидеть собственное отражение в чужеземных зрачках, как оказалось, черта куда более устойчивая, нежели вульгарный комплекс социалистической неполноценности. Когда звучит родной голос среди сотен чужих (пусть даже это перебранка русских мафиози в боевике с Ван Даммом), у нас теплеет на сердце. Мол, ага! Не только мы вечно смотрим в их сторону, но и они в нашу иногда тоже. Хотя задним умом-то понимаем, что наш «великий и могучий» чаще всего с их точки зрения — не более чем экзотическая тарабарщина, декоративная и бессмысленная вербальная текстура. Правда случаются и исключения. Вы хотите поговорить об этом? Тогда устраивайтесь поудобнее и постарайтесь расслабиться…
port-royal
Если вам случалось коротать бессонную ночь в номере чужестранного отеля, то возможно вам будет близко настроение композиции «Jeka», написанной и исполненной итальянской группой port-royal (пишется именно строчными буквами с дефисом!), играющей помесь атмосферного эмбиента с пост-роком. Генуэзцы Аттилио Бруццоне (Attilio Bruzzone) и Этторе ди Роберто (Ettore Di Roberto), основавшие группу в 2000 году, и, примкнувшие к ним позже, Эмилио Поццолини (Emilio Pozzolini) и Сиева Диаматакос (Sieva Diamantakos), были неоднократно уличены в русофильстве. Чего стоят одни только названия: «Anna Ustinova», «Putin vs Valery» или «Severnaya» из альбома «Magnitogorsk»! Но сейчас не о них. Стартовый трек «Jeka» с альбома Flares (Resonant Recordings, 2005) — 100% ночная музыка, чарующая, протяжная и меланхолическая — содержит еле слышный разговор более всего напоминающий фрагмент неопознанного ток-шоу. Музыка настойчиво заслоняет прямую речь и не даёт нам разобрать слова, но наше ухо не обманешь: говорят по-русски. Девушка (может, это её зовут Жека?) отвечает на вопросы собеседника напористо и эмоционально, порой заразительно смеётся. О чём? Это непонятно одинокой итальянской душе, затерянной в гостиничном номере среди заснеженных просторов огромной дикой страны, говорящей на странном языке. И телевизор в номере включён вовсе не для того, чтобы его смотреть, а просто чтобы скрасить тоскливые часы ночного одиночества…
Lights Out Asia
Совсем другим одиночеством и могильной тоской веет от жутковатой ночи в окрестностях Чернобыля, пока подчёркнуто спокойный голос докладчика сообщает нам нечто важное о проекте «Free Sound»... Так начинается почти десятиминутный трип «Radars Over The Ghosts Of Chernobyl» с пластинки 2008 года «Eyes Like Brontide», в который нас приглашает американская группа Lights Out Asia. Группа образовалась в Милуоки, Штат Висконсин в 2003 году, когда Крис Шефер (Chris Schafer) и Майк Истад (Mike Ystad) решили экспериментировать на стыке живого звука и электронного эмбиента. В дуэте они написали более десятка песен, которые и составили первый миниальбом «Garmonia» (Sun Sea Sky, 2003). Уже в нём интерес к русской теме музыканты проявили более чем откровенно, я говорю о композиции с провокационным названием «Hail Russia – Live». В прозрачном эхе невесомых звуков многочисленные голоса, мужские и женские, молодые и не очень приветствуют друг друга формальными фразами с подчёркнуто безликой интонацией (хотел было сравнить с фонограммой урока русского языка, но даже для этого плоского жанра – пожалуй, чересчур). Есть гипотеза, что музыкантов вдохновили примитивные вопросы-ответы минималистических объектов Ильи и Эмилии Кабаковых, которые успешно экспонировались по миру как раз в начале двухтысячных годов. Когда я слушаю «Hail Russia», мне представляется бесконечный коридор одной из неспящих организаций, чистый, но от того не менее безжизненный, по которому неторопливо шагают навстречу друг другу люди одетые в хорошо отглаженные совершенно одинаковые костюмы и платья. Ну, нет, какие же это люди? Это – файлы тоталитарной матрицы, уже не первый десяток лет тайно управляющей нами. «Как дела?». – Спрашивают одни. «Всё хорошо». – Отвечают другие, и от множества подобных бессмысленных фраз становится как-то не по себе. Лишь один из последних «диалогов» нарушает эту картонную идиллию: «Здравствуйте, Иван Петрович. Всё хорошо?». – «Нет, не всё».
Lights Out Asia - "Radars Over The Ghosts Of Chernobyl"
Lights Out Asia - "Hail Russia"
Официальный сайт Lights Out Asia
Biosphere
Если задаться целью, и собрать полную коллекцию «русскоговорящих» сэмплов, имплантированных в западную музыку, то украшением её без сомнения станут работы норвежца Гейра Йенссена (Geir Jenssen) более известного как Biosphere. Родившись на 400 километров ближе к Северному полюсу, чем Полярный круг, Йенссен прославился как покоритель заснеженных пиков и гуру норвежской электроники. С тех пор, как я впервые услышал фразу «Восемнадцать тридцать восемь – получаю данные», на повторении которой построена заглавная композиция из альбома «Patashnik» (Biophon Records, 1993), у меня появилась привычка зачем-то отслеживать это время на циферблате. Другое дело «Kobresia» – самый магический трек из альбома «Substrata» (All Saints Records, 1997), величайшей вершины направления эмбиент. После того, как в течение первых полутора минут глубокие волны струнных затягивают вас в пучину сладкого забвения, отчётливый голос пожилого человека произносит: «Это либо металл, либо... Если металл, то крашенный... холодная поверхность... Либо, может быть, пластмасса... Цветной... Может быть, это игрушка…». Этот голос принадлежит одному из известнейших телепатов Советского Союза – Карлу Николаеву, который пытается в момент записи глазами посредника разглядеть предмет, находящийся в двух этажах над его головой. Очевидцы уверяют, что Карл Николаевич Николаев на самом деле проникал в сознание других людей, и со значительной результативностью мог угадывать их мысли. Он рассказывал о своих попытках связать телепатически Москву, Новосибирск и Лондон. Удалось ли это, мы не узнаем никогда, потому что в 1993 году Карл Николаев умер. «Kobresia» – не только памятник уникальному человеку и его дару, это мистическое предвкушение нового существа, которое когда-то вылупится из куколки под названием «человек». Это наше отражение в зеркале разумного океана Соляриса, очевидно доказывающее, что мысль материальна, а мы – не совсем. Это музыка примиряющая одиночество человека с огромной Вселенной, которая подарила ему шанс – услышать свой голос в многомиллиардном хоре таких же, и при этом остаться собой.