Иногда взрослые люди возвращаются к интеллектуальным истокам своей личности. Это как прочитать «Евгения Онегина», «Анну Каренину» или «Мастера и Маргариту» в шестнадцать лет, а потом — в тридцать шесть. Разные книги, потому что ты — разный.
Alexey Kruglov & Krugly Band «Yardbird Suite»
Алексей Круглов учился у профессора Александра Осейчука, а это самая правильная саксофонная школа. Потом играл авангард, нойз, перформансы и так далее, на всей этой эклектике сделал себе имя, потому что здесь, в Москве, все это звучало совершенно фирменно.
Можно было не сильно сокрушаться на тот счет, что, допустим, к нам редко ездит Зорн, а Алберт Айлер не приедет, увы, никогда. Круглов, так сказать, ответил за весь этот авангардный базар.
Несколько лет назад Круглов стал забираться на территорию классики: Бах, Чайковский (о последнем мы писали здесь не так давно). И вот таким долгим путем добрался до «отца» своего инструмента, альт-саксофона — до самого́ Чарли Паркера.
Его восхищение отцом би-бопа понятно и предсказуемо. «Музыка Паркера — бибоп-энциклопедия, — делится Алексей со мной своими соображениями. — Поэтому у меня и возникают отсылки к академической музыке!».
Принцип альбома: регармонизировать, перепридумать, но чтобы по науке. Найти новые ходы в известных композициях, новые подходы к классике джаза. Все эти свои принципы Алексей с дотошностью инженера расписывает на нескольких страницах буклета диска. Кстати, это тот редкий случай, когда в буклете альбома не велеречивая настроенчески-философская ахинея, а действительно что-то полезное для понимания сложной задачи.
Цитирую: «И для меня важны непосредственно отсылки к Колтрейну, в частности, “Coltrane Changes”. [Так,] в “Now's the Time” я сделал гармоническое открытие!» Проверять будете? Я не могу — я гармонию не знаю.
Просто стоит отметить, например, что из скоростной классики би-бопа «Yardbird Suite» сотворено нечто романтичное, балладное, с долгим пронзительным соло саксофона в конце — с расширенной техникой, которой во времена Паркера просто не было. Хотя открывающая альбом «Antropology» — вполне традиционная, даже с олдовым звуком дудки и записи.
Spotify, Яндекс.Музыка, Apple Music, Deezer
Anton Kotikov, Alexey Nadzharov, Petr Ivshin «The Healing»
Антон Котиков — это новое для меня имя, но альбом «The Healing» я спокойно ставлю рядом с сильным опусом Круглова. Да и в листе потенциальных релизов года диск у меня однозначно в первых строчках.
Котиков — мастер шумов, расширенной техники, энергичный, грувовый, медитативный и какой угодно. Экспериментатор со вкусом, чувством мелодии и меры.
Подельники — давно и хорошо известные пианист/клавишник Алексей Наджаров и барабанщик Петр Ившин. Просто ритм-секцией их назвать нельзя — они тут со-творцы. Удивительно было, повосхищавшись композициями, прочитать, что сессия эта записана в режиме свободной импровизации.
Но это крутые композиции, в первую очередь — и какая разница, как они родились?! Вот «Бразилия» — там чудесный восточный лад, это джазовый world fusion, хит, прямо-таки «Love Supreme» Котикова.
Spotify, Яндекс.Музыка, Apple Music, Deezer
Anton Revnyuk & Evgeny Lebedev «Duo Live in Japan»
Интересный состав — фактически LRK Trio без барабанщика.
Дуэт пианиста и контрабасиста. Собственно, формат не новый — мне сразу вспоминаются альбомы первой половины 70-х «Duo» и «Duo-2» Нильса Педерсена с Кенни Дру. Но у нас такое производится не часто — честно говоря, я такого вот дуэта и не припомню.
Почему дуэт? «Игнат [Кравцов, барабанщик] не успевал на заключительный концерт тура в Японии и японский промоутер предложил сыграть в дуэте. Так и сложилось!», — объясняет Лебедев. Да уж, иногда чудесные вещи происходят вопреки, а совпадения — язык бога, как говорят мудрые люди.
Идеально составленная программа открывается стандартом «My Romance», завершается — «You Don’t Know What Love Is». В середине — яркие авторские пьесы Лебедева и Ревнюка. Включая хит Ревнюка «Clockwork Doll» — на концертах эта как бы игрушечная, детская пьеса (название переводится как «Заводная кукла») вызывает восторг любой публики.
«Forgotten Song» зазвучала по-восточному, в начале с неявной отсылкой к Дебюсси. «Критикам виднее, — замечает с сарказмом Евгений. — Но вообще такой задачи [имитировать Дебюсси] не было!»
На удивление хорошо записано: прозрачное хрустальное фортепиано, четкий качающий бас без лишнего жира. Широкая панорама и яркая картинка.
Spotify, Яндекс.Музыка, Apple Music, Deezer
Антон Пономарев, Дмитрий Лапшин, Петер Оле Йоргенс «Dødsdromen»
Напоследок — из экстремального жара. Если бы на самом деле существовал такой термин и такое явление, как джаз-панк, то этот проект можно было бы назвать джаз-хардкор. А то и джаз-грайндкор. Долбежка? В общем-то да, но осмысленная и головоломная.
Совсем недавно мы обозревали альбом московского квартета БРОМ, а теперь вот обратились к другому проекту его лидера, саксофониста Антона Пономарева — Dødsdromen. Русско-датское трио с участием басиста Дмитрия Лапшина и культового, не побоюсь этого слова, барабанщика Петера Оле Йоргенса, который играл с самим Петером Брецманом.
Название альбома переводится с датского как «Стена смерти» (или «Колодец смерти»). По сути же это такой экстремальный аттракцион, в котором мотоциклы или автомобили ездят внутри «колодца» по отвесной стене (вспомните старый советский детектив «Гонки по вертикали»). Соответственно, концептуальные названия треков — «Круг первый», «Круг второй»…
«Dødsdromen» и есть такие вот адские гонки на предельных скоростях. Фри, нойз и прочие свободные от мелодий и ритмов стили как раз и держатся некоей невидимой гравитацией, которая работает, пока ты несешься вперед. Как в аттракционе «Колодец смерти» — так и в этой музыке.