Французская компания Triangle никогда не была рядовым «сборщиком колонок». Эта фирма хоть и невелика размерами, может показать многим пример того, что в разработку нужно вкладываться. Что нужно искать способы сделать акустику, отвечающую в первую очередь собственным представлением о качестве. И тогда усилия окупятся — продукт полюбят. Прежде всего, за его оригинальные свойства. Как всего этого достигают в Triangle, мы поговорили с менеджером по экспорту компании Николосом Серра (Nicolas Serra).
— Давайте начнем с общего. Каковы идеи, философия акустики Triangle, ее фирменного звука?
— Об этом я могу говорить часами, но постараюсь быть кратким. Нам нужно вернуться в начало. Этой истории больше 30 лет, и когда-то, в 1981 году, отсчет всему дал основатель Triangle Рено де Верньет (Renaud de Vergnette). Он не был «технарем», в основе его изысканий был эмпирический опыт, интуиция и «чувствование». Личное понимание эстетики, как технической, так и самого звука. Возможно, такое его отношение сложилось из-за образования в области архитектуры и живописи.
— Гёте говорил, что «архитектура — это застывшая музыка»!
— Да, возможно поэтому Рено вдохновился идеей создать уникальную, непохожую на других акустику с ярко выраженной индивидуальностью. Посмотрите на модели Triangle родом из 80-х. Они актуальны и сегодня — в них до сих пор чувствуется дух авангарда. Однако одного дизайна, конечно, недостаточно. Нужны научные изыскания, оригинальные идеи, а это уже упирается в конструкцию, технические детали. Например, мы всегда уделяли много внимания среднечастотному динамику. Ведь без детального и нейтрального воспроизведения среднечастного диапазона не получится хорошего звука, очень много составляющих именно в этой части спектра.
— Если вспомнить историю акустики, широкополосник когда-то был основой всего звуковоспроизведения.
— Да, именно поэтому мы с самого начала решили сами разрабатывать динамики. В мире существуют сотни, а может быть, и тысячи производителей акустики. Все используют разные конструкции, но компаний, которые делают собственные динамики, очень мало. В этом смысле Triangle входит, можно сказать, в привилегированный клуб, в котором всего лишь несколько десятков компаний. Во Франции их три: Focal, Cabasse и Triange (и Davis Acoustics. — Прим. ред.).
Для нас собственные динамики — это не только возможность снять любые ограничения и следовать собственной инженерной концепции, это еще возможность предложить собственную эстетику — внешний вид колонки. Другими словами, мы можем выбрать, как будет звучать динамик и как он будет выглядеть. Как он будет звучать, по понятным причинам, для нас важнее.
В прошлом мы применяли драйверы с бумажными диффузорами, но с 2002 года в басовые динамики ставим мембраны из углеволокна. Мы попросту исчерпали возможности одного материала в рамках своей концепции и решили использовать что-то новое. Признаюсь, что подобные решения не даются просто. В данном случае это потребовало дополнительных исследований и значительного вложения средств, но раз уж решили — нужно было делать. Впрочем, углеволокно, кончено, интересный материал, но его использование не повлияло на общую концепцию, в которой точкой отсчета для всей конструкции служит среднечастотный динамик.
Разработки в области СЧ-драйверов не прекращались никогда. Как я говорил выше, это основа всего — динамичность и разборчивость музыки. Кстати, воспроизведение концертных, а не только студийных записей для нас очень важный критерий. Скажу больше, зачастую эмоциональность, насыщенность, атмосфера концертных записей — мера оценки удачи или провалов в разработке. Поэтому нам нужен быстрый, точный и живой по звуку среднечастотник. И это не только идея, а множество технических новаций. Ведь СЧ-драйвер тянет за собой все остальное — твитер, басовики, корпус, кроссовер — все это должно быть не хуже. Таким образом, от идеи очень крутого СЧ-динамика мы переходим к идее всей акустики как цельной системы. Вот тогда элементы и складываются в одну картинку.
— Triangle — это ведь не только бумажные среднечастотники, но, например, и рупорные ВЧ-излучатели…
— Да, конечно. В процессе эволюции твитеры Triangle были подвержены не меньшим, а даже большим изменением, чем те же басовики, сменившие бумагу на карбон.
В 2001-м вышли первые модели Magellan (флагманские колонки Triangle). Именно для них разрабатывался наш рупорный твитер с компрессионной камерой. Позже эту конструкцию с некоторыми модификациями начали использовать и в других системах. Наработки из старших моделей мы активно используем в младших. С некоторым упрощением, но все же.
Такая концепция ВЧ-излучателя, в нашем понимании, наилучшим образом раскрывается на сложных концертных записях, где слышна «жизнь музыки», которая порой отсутствует на слишком вычищенных студийных записях. Поэтому наш рупорный излучатель — это наша гордость. Мы его многократно испытывали на самых непростых композициях, и нам нравится результат. Мы не хотим делать музыку «удобной и комфортной», мы хотим, чтобы она играла во всей своей полноте, пусть где-то несовершенной, но живой и настоящей.
— Какое оборудование компания использует для разработки колонок?
— Мы стараемся использовать все современные технологии, какие только можем себе позволить. Например, уже много лет у нас стоит 3D-принтер — он используется для прототипирования, например, тех же твитеров в линейке Magellan, когда мы подбирали форму и геометрию купола. На начальном этапе он потребовал существенных вложений, но уже себя оправдал. Вообще, у нас затраты на разработку доходили до 10% от оборота. Но для себя мы считаем, что это лучший вариант развития. Мы не так велики и богаты, как некоторые английские или американские игроки рынка, но стараемся держать разработки на самом высоком уровне. Ведь что такое Triangle? Это 30 сотрудников, включая разработчиков, отдел продаж и маркетинга, и мастеров, собирающих старшие линейки Triangle (Magellan и Signature) во Франции. Нас мало, но работаем мы очень эффективно.
— Компания делает собственные динамики, а что насчет корпуса и кроссовера?
— Здесь стоит подробней рассказать о процессе разработки в Triangle. У нас два подразделения. Первое — инженеры, те самые «технари», занимающиеся акустическими свойствами компонентов. А второе — дизайнеры. Начинают они работать вместе, с компьютерного моделирования, экспериментальных 3D-моделей. У «технарей» свои задачи: геометрия рупоров, конструкции катушек динамиков, после разработка элементов на уровне макетов и в железе. Всевозможные измерения, в безэховой камере или методом лазерной интерференции.
Моделирование и тесты резонансных свойств корпуса. Вот в колонках Magellan и Signature стоит не МДФ, а вдвое более плотный композит, пусть и схожего происхождения. И все это время дизайнеры тоже делают свою работу — усложняют задачи «технарей». Но без этого ведь никак. В итоге их совместной деятельности и получились рупорный твитер, бумажный среднечастотник и кевларовые басовики. Потом из старших линеек технологии наследуются младшими. У нас идет постоянный отбор лучших решений. Строгий по многим параметрам и по нашим собственным критериям.
— Что в процессе такого отбора важней: измерения или прослушивание?
— Прослушивание. Не так уж и сложно получить правильные параметры по итогам разных измерений, тех же замеров в безэховой камере. Но если в нашей лаборатории при обычном прослушивании мы не слышим тех нюансов, которые считаем, что должны быть слышны, не испытываем эмоций, которые должны испытать от этой музыки, мы отправляем компонент на доработку. Потому что текущее состояние не отвечает самому главному критерию отбора. Все начинается с чертежа, но заканчивается в комнате прослушивания.
— Для таких тестов вы используете одну систему (источники, усилители) или меняете компоненты? Сравниваете ли свою акустику с другими колонками?
— Есть у нас постоянные компоненты, но все же мы проверяем абсолютно разные сочетания. У нашей акустики есть преимущество — достаточно высокая чувствительность. И это расширяет выбор усилителей в пару к ней, будь то транзисторная модель и ламповый однотактник. Мы не знаем, каким будет выбор покупателя, поэтому стараемся послушать колонки под разной нагрузкой, чтобы убедиться в правильном звучании во всех случаях.
— Какая география производства Triangle?
— В 1981 году вся компания располагалась в коммуне Суассон (это в 90 км от Парижа), тогда в Triangle работало 18 человек. Несколько лет назад Рено де Верньет продал бизнес своему другу Оливье Десель (Olivier Decelle), который до сих пор и остается владельцем бизнеса. Для Десель этот бизнес не был единственным, он уже тогда был успешным предпринимателем, преуспевшим в виноделии. Так и получилось, что винодельческий бизнес и частично Triangle (менеджмент) поселились в одном месте — в Бордо, а разработчики остались в Суассон.
— Как распределяется производство между Францией и Китаем?
— Не только между Францией и Китаем. В Азии мы работаем еще с малазийскими и тайваньскими компаниями. В глобальном мире без подобного разделения выжить почти что нереально, если только у вас не маленькое, полностью ручное производство очень дорогой техники.
Младшие линейки мы делаем в Азии. Для нас, как и многих других, это возможность сделать акустику с невысоким ценником. Но при этом в Китае у нас есть своя команда. Это специалисты, отслеживающие все — от компонентов до контроля качества готовой продукции.
Впрочем, в перспективе ситуация можно поменяться, мы рассматриваем возможность переноса производства в другие места. Как это уже произошло с линейкой Signature. Раньше ее делали в Азии, а сейчас мы вернули ее во Францию. В Азии пока остается производство Esprit EZ и Color.
— Где вы делаете комплектующие, в первую очередь динамики?
— Для линеек Magellan и Signature динамики мы делаем на нашем производстве во Франции. Остальные заказы распределены между сторонними фабриками с нашим полным контролем процесса и качества. В младших линейках одна компания делает корпус, другая динамики, а третьей поручена финальная сборка. Но нет множества поставщиков, вот только три компании. Иначе мы бы не смогли сохранить качество на должном уровне.
— Расскажите о новых разработках, что ждать от Triangle в ближайшем будущем?
— Привычным нам акустическим кабелем дело уже не ограничивается — беспроводные технологии сильно изменили потребителей. Активная акустика, способная работать с гаджетами, — основной тренд. Раз мы умеем делать хорошие колонки в разных сегментах, нужно идти и в эту нишу. Поэтому активная система начального сегмента, снабженная средствами беспроводной коммутации, — вот что сейчас важно. Причем это должна быть акустика именно в младшем ценовом сегменте. Младшая система, но с фирменным звуком от Triangle.
Мы категорически не планируем делать беспроводными и активными старшие колонки Magellan и Signature — покупатель таких систем предпочтет сам подобрать к ним усилитель, источник и даже акустические кабели — мы не хотим вмешиваться в процесс построения личной системы. Однако покупатели линейки Color наоборот предпочтут полную интеграцию. В сентябре у нас запланированы новинки в этой серии. Возможно, активной станет не только Color, появятся и другие новинки в серии Exprit EZ. В следующем году грядут более интересные события — кое-что случится в старшей линейке Magellan.
— Есть ли производители техники, которые в Triangle могли бы назвать рекомендованным сочетанием?
— Я бы не хотел давать такие советы… Конечно, есть Accuphase, McIntosh, Musical Fidelity, но это совершенно не обязательные варианты. Как я говорил раньше, акустика Triangle — не самая сложная нагрузка для усилителя. Можно подключить к лампе, транзистору, винтажу и новоделу — вариантов много. Каждый строит систему под личное восприятие музыки, под свой вкус, под свои любимые жанры. Акустика Triangle хорошо себя показывала во множестве разных подключений, думаю, что неудачное сочетание будет найти сложней, чем удачное.
Фотографии завода Triangle в Суассон взяты из репортажа французского издания Audiophile Magazine (ноябрь 2013).
