Как женщине выживать в индустрии развлечений — бизнесе, который работает 24 на 7 и 365 дней в году? Своими историями и опытом делятся несколько разных прекрасных женщин. Они организуют работу и быт разных коллективов: от стадионной европейской группы до джаз-комбо, блюзовой команды и англоязычных инди-рокеров из Сибири.
Это: Марина Пушкина, менеджер латвийских BrainStorm по России, Нонна Абрамова (Сергей Воронов & Crossroadz), Дина Нургалеева (Алина Ростоцкая, Асет, LRK Trio, Ina Mois, руководитель джазового агентства Magnetophone Music) и Алеся Алексикова (Other Noises, Томск).
«Этот бизнес высасывает все соки»
Какой у тебя график как у менеджера группы?
Дина: Напрямую зависит от семейного положения (смеется). Когда у меня не было семьи, работала по 12–14 часов в день, когда появились муж и ребенок, стала работать по 6 часов в день в среднем.
Нонна: Зависит от того, что за группа, насколько плотно стоят концерты, есть ли гастроли или туры. У меня 2–3 концерта в месяц, сейчас из-за ковида 1–2, но это не значит, что работы только на пару дней. Ведь менеджер — это такая постоянная занятость: обзвоны арт-директоров площадок, поиск фестивалей, всегда надо держать руку на пульсе, заниматься рекламой концертов, организовывать репетиции и много чего еще. То есть в свободном довольно режиме, но постоянно, и в силу специфики — 24/7. Например, по поводу корпоратива могут позвонить и в час, и в два ночи. Это странно с точки зрения воспитания и манер, но бывает.
Алеся: Местами круглосуточный. Отчасти это связано с общей нечеткой нормированностью концертной сферы, отчасти — сочетание обязанностей менеджера с другой работой. Иногда — элементарная разница в часовых поясах. Ты в регионе, у тебя на четыре часа позже, чем в Москве, в которой рабочий день в разгаре. Люди из концертной индустрии в Москве, к примеру, вполне «кликабельны» до полуночи минимум и могут отвечать в соцсетях или мессенджере. А у тебя в это время уже 4 утра.
Марина: Нормальный. Я с возрастом стала выстраивать график согласно <биологически> правильному образу жизни. Раньше, конечно, 24/7. Артист мог позвонить в 2 часа ночи. BrainStorm научили разделять будни и выходные, рабочее время и отдых. В общем, я сейчас так: до 20 часов, максимум до 21, работаю с цифрами и документами, потом у нас час на созвон, до 22 вечера (ну или чуть позже, если это накануне большого события).
Если совсем что-то срочное — можно голосовое сообщение. И я уже решаю, открывать его или нет. Если у нас концерт выпадает на субботу или воскресенье, то на неделе берем отгул. Это обязательно, иначе просто выгоришь. Этот бизнес сильно высасывает. А я хочу как Надежда Юрьевна Соловьева, быть энергичной в 65 лет!
Русских артистов такой подход бесит. «Работаешь по-европейски!» Но посмотрите, как в Европе все развито и как у нас. У них же в тысячу раз круче бизнес. Может, именно поэтому — потому, что уважают свое и чужое время и умеют отдыхать, все рассчитывать, а не авралить из-за любой ерунды?
«Мой случай нетипичный»
Твой заработок: зарплата или процент?
Дина: Процент.
Нонна: У нас в группе процент, но знаю много коллективов, где у менеджера/директора группы фиксированная зарплата. Как на берегу договорились, так и идет в дальнейшем.
Марина: У меня редкий случай: и то, и другое. Я начинала с одной обязанности, сидела на зарплате, потом стала контролировать туры, искать для группы возможности фестивалей, а также организовывать столичные концерты, и за это мне давали бонус. Теперь для этого всего отдельный человек, я на зарплате, но при этом если я что-то организую, то получаю бонус. Меня устраивает, хоть это не так доходно, как если бы я концерты организовывала, но каждый должен заниматься своим делом. Мне кажется, я лучше работаю с репутацией, чем с деньгами.
Алеся: «В натуре», так сказать (смеется). Позитивное настроение супруга (лидера группы Other Noizes Ивана Казакова, — прим. ред.) и возможности путешествовать. Конечно, так себе путешествие, когда ты в Питере был сто раз, а в Эрмитаже или Петергофе так и не побывал, или в Вене был только на площадках фестиваля и клубах, а не скупал статуэтки с Моцартом и вообще пролетал мимо достопримечательностей. Твой басист гулял по Австрии, а ты, будучи менеджером — не успел. И все же это интересно и приятно.
«Гармония, к которой долго шла»
Как ты оцениваешь свой доход по отношению к затраченным усилиям? На «нормальной» работе получала бы больше/меньше?
Дина: Вопрос некорректный: в начале почти любого проекта доходы совершенно не адекватны затраченным усилиям. Но на «нормальной» работе нет такого удовольствия и гордости за свою деятельность. И еще: в джазовой сфере смело можно рассчитывать на пожизненную карьеру. Конечно, шанс стать миллионером невысок, но все же надежда есть.
Нонна: А чем моя работа «ненормальная» (смеется)? Сейчас многие «офисники» на удаленке, так что разницы большой и не заметить сразу. Мне кажется, когда работа приносит удовольствие, когда по-настоящему в кайф то, что делаешь, то не считаешь затраченных усилий. Еще и деньги получаешь — радость же сплошная! На жизнь хватает, на хотелки разные тоже, и, главное, нет ощущения, что мучаешься и занимаешься нелюбимым делом. Гармония, к которой я долго шла, если честно.
Марина: Сейчас я его оцениваю на «окей». Как мне ответить? Если нет, значит, я где-то допустила ошибку. Потом, одному «мерса» мало, другой на старой «ладе» ездит и счастлив. Я довольна тем, что у меня есть. По потребностям хватает. Денег не должно быть много или мало — их должно хватать. А я люблю учиться, путешествовать, и мне надо откладывать на пенсию...
Алеся: Поскольку моя «нормальная» работа сильно выше оплачивается (на момент совмещения менеджерства с юриспруденцией), то, конечно, о соразмерности речи не шло. В моем случае. Если бы я занималась группой не на семейной основе, а на коммерческой, то на данный момент соразмерной ставкой для меня было бы примерно 80 000 рублей в месяц при условии совмещения с другими видами деятельности, приносящими доход.
Без совмещения (круглосуточная готовность кому-то отвечать, организовывать, согласовывать нюансы технического райдера с каждой площадкой/прокатчиком на местах, покупать билеты, генерировать контент на сайте, соцсетях, снимать и обрабатывать концертные фотографии и видео, ну и половину жизни быть в дороге и т.д.) — не менее 120 тысяч рублей в месяц. Или: меньше ставка, но процент при турах и разъездах.
«Я не дура от таких предложений отказываться»
Если б не это, кем бы была? Или судьба?
Марина: На «нормальной» работе (смеется)? Смотря кем стала бы. Врачом? Там предел в заработке был бы, врачи редко много получают, у меня семья врачей, я это точно знаю. Флористом?.. Я тут влияю на свою зарплату, она от меня зависит. А так далеко не во всех профессиях.
Дина: Преподавателем: у меня кандидатская степень в экономике. Возможно, все-таки им еще и буду, припасла этот вариант на пенсию.
Нонна: Наверное, судьба… Я строила довольно успешную карьеру, а потом мой друг решил открыть музыкальный клуб и позвал меня арт-директором: мол, ты толковая, всех знаешь, давай будешь концерты делать. А я взяла и согласилась! Мало кто меня тогда понял, главное — мама поддержала. А время показало, что это именно то, что у меня получается и делает меня счастливой!
В итоге я была арт-директором нескольких московских музыкальных клубов и потом уже стала директором группы The CrossroadZ. Опять же, судьба или везение — называй, как хочешь. Я стала мамой и ушла из клуба, в котором работала, и тут мне позвонил Воронила (Сергей Воронов, лидер группы, участник супергруппы Гарика Сукачева «Неприкасаемые», — прим. ред.), с которым дружили уже много лет, и спрашивает: «А пойдешь ко мне директором?». Я не дура от таких предложений отказываться, и уже 5 лет с группой.
«Стечение обстоятельств»
Как вообще попала в эту профессию?
Дина: Стечение обстоятельств. Дело было в конце моего четвертого курса, мой преподаватель в университете попал на концерт группы, на котором кроме него с женой больше никого не было. Концерт не отменили, а моему преподавателю очень понравилась группа. И когда я в очередной раз пожаловалась на то, что сделала неправильный выбор, когда выбрала для себя киноиндустрию, Вадим Вадимович рассказал мне про «чудесную группу, которой нужно помочь». Так мы и познакомились с Jazz Dance Orchestra. Я без опыта жадно начала что-то делать, и все стало постепенно получаться.
Алеся: Когда я познакомилась с Иваном, будущим супругом, заниматься его группой было некому. Это отчасти делал гитарист, но соцсети в то время ушли сильно вперед, а гитарист сам женился и устроился на работу… На тот момент я была уже плотно в организации городских и региональных рок-фестивалей, концертов приезжих артистов, понимала, что такое «фронты», «прострелы» и «дибоксы». Немного больше, чем другая девушка в 20+, слышала концертный живой звук, отличая звучание каждого инструмента, и понимала, что покрутить на пульте, как общаться со звукорежиссером.
Мой отец давным-давно стоял у самых-самых истоков «Калинова моста», дедушка был музыкантом. В общем, я как дочь, внучка и жена музыканта уже знала достаточно в музыкальном плане, что удачно объединилось с врожденными умениями что-то организовывать и дополнилось моей основной профессией юриста в сфере авторского права. Звезды сошлись — не считая того, что я была менеджером группы из Сибири, играющей англоязычный рок, который нафиг в этой стране не нужен (смеется).
Иногда я думаю, что при моем бэкграунде все равно удалось бы добиться каких-то успехов, работая с не очень ротируемым артистом, а будь я сопровождающим менеджером других артистов, то и там я непременно была бы хороша. Ну, мне хочется в это верить (смеется).
Марина: Не мечтала попасть в музыку. В 1991-м думала, кем стать после школы. Шоу-бизнеса у нас тогда не было, к тому же я любила только заграничную музыку, российской не интересовалась вообще. Попала на концерт Майкла Джексона в 1993-м, и там мысль мелькнула: классно так всю жизнь по концертам бы мотаться! Музыка для меня не фон, я готова посвятить ей жизнь. Но я не музыкант, хотя училась в музыкалке по фоно, пела, танцевала, но сцена меня не манила. А вот мотаться всю жизнь — это круто! Так и мотаюсь до сих пор (смеется).
Работала в ивентах, рекламе, маркетинге, писала концепции брендам... Пока подруга не познакомила меня со своим молодым человеком по имени Игорь. Это был уважаемый Игорь Арменович Саруханов! Он мне предложил написать его биографию (подруга сказала, что я, как староста группы, делаю очень смешные рассылки, то есть пером владею). «Я не умею!» — «Научишься!» Написали, издали…
Я познакомилась с Юлей Чичериной, потом с директором «Смысловых Галлюцинаций», они меня все советовали кому-то… Так я попала в BrainStorm. В следующем году мы уже 10 лет будем вместе!
«Менеджерский склад ума есть у любого человека»
Менеджерами не рождаются?
Нонна: Нет, скорее именно что рождаются. Если ты не организован, не умеешь делать сто дел одновременно, держать в голове тысячу нюансов и так далее, менеджером — ну, хорошим менеджером — тебе не стать. И еще надо с людьми уметь общаться и быть очень пробивным. То есть определенный склад характера все-таки должен быть.
Дина: Кто-то точно рождается! Такой человек может легко так организовать вокруг себя людей, что они этого даже не замечают.
Алеся: Конечно, рождаются! На мой взгляд, умение организовывать все, всех и сразу — это на 50% способность и уже на остальные 50% — приобретенные навыки, обстоятельства и опыт.
Марина: А фиг его знает! Какой-то менеджерский склад ума у любого человека есть, другое дело — где он его применит. Если бы мне 27 лет назад сказали, что я буду менеджером музыкальной группы и это будет смыслом моей жизни, я бы ну о-о-очень удивилась. Рождается же человек с системным комплексным мышлением, но что-то в себе оттачиваешь. Я не была лидером никогда, всегда ведомая. Потом что-то переломилось, и мне стало удобнее быть ведущей — так я все контролирую.
«Главное: пережить первую запись, первый мастеринг и первый тур!»
«Вот моя девушка, она будет директором нашей группы». Так оно работает? У вас было такое?
Нонна: О, это очень частая история, сплошь и рядом. У начинающих коллективов, понятно, все на коленке, все свои подтягиваются и как-то вместе пытаются идти к успеху. А дальше либо известный продюсер их подхватывает, либо лейбл какой-нибудь, например. Но бывает, что уже стали маститыми артистами, а директор у группы остался тот, что был с самого начала. Работа творческая, поэтому у всех все по-разному. Есть известные группы, где жена фронтмена — директор. Иногда это даже удобно, так как она всегда рядом, помнит свободные даты и в курсе прочих нюансов, нужных по работе.
Дина: У меня лично не было, но из практики знаю, что для начинающих групп именно так все и работает. Скажу больше: такие девушки часто более мотивированы и добиваются лучшего результата, чем профессиональные менеджеры.
Алеся: У нас просто классический пример семейного подряда.
Марина: Это наша история (смеется). 20 с лишним лет главный менеджер BrainStorm — Айа Аушкапа, бывшая жена барабанщика Каспарса. Это судьба!
Как отношения (любовные/дружеские/родственные) мешают/помогают работе?
Нонна: Знаешь, это сложный вопрос, то есть даже не сложный, но ответить на него коротко невозможно. Где-то помогает, где-то тормозит. Друг или любимая не всегда честны в своих оценках материала: могут хвалить, любя, а на деле-то дрянь, а не песня (смеется)!
Но и без друзей никак. И я сейчас не о связях и кумовстве, которые помогают в продвижении, а о той поддержке, без которой невозможно на этом пути. Творческим людям особенно! Для них это не просто работа, с которой пришел в семь вечера домой и забыл, а вся их жизнь — то, кто они есть.
Дина: Музыкальная сфера в этом смысле ничем не отличается от любой другой: зависит от того, насколько человек способен разделять формальные и неформальные отношения и строить бизнес с друзьями/любовными партерами.
Марина: Вообще говоря, я плохо отношусь к семейным отношениям в работе. Многие проекты распадались именно из-за этого. Родственник чем-то там рулить собирается? Окей, сперва разберись в вопросе, потом лезь!
Но все зависит от людей и подхода. В моей практике и друзья, и родственники становились нормальными коллегами, а просто коллеги — на годы близкими друзьями. И то, и то хорошо получалось. Но я четко разделяю работу и жизнь. Родственник? Окей, но требования к тебе, как к любому другому сотруднику. Если ты профессионал, ты не впускаешь личное в работу — и наоборот. Тогда можно работать хоть с родственниками, хоть с кем. Кстати, вот в восточных странах семейный бизнес — норма, они все процветают!
Алеся: Помогают и мешают примерно в одинаковых пропорциях. Когда ты сильно больше «свой» (девушка, брат, сестра, жена) и ребята на сцене — твои родные, ты стоишь в толпе на концерте — допустим, фотографируешь — и жутко переживаешь, тебя трясет, если аплодисменты недостаточны на твой взгляд. «Моих не так оценили!»
И, конечно, ты горы свернешь там, где просто наемный сотрудник команды мог не лезть из кожи вон, а только делать номинально свою работу. Но я знаю кучу менеджеров групп, для которых артисты становились родными без родственных связей, и они также отдавались по полной.
Главное — пережить первую запись и мастеринг. Или первый тур (смеется). Привыкнуть ко всем фишкам и шуткам и, вообще, ко всему бытовому, ежедневному. И тогда, на мой взгляд, все будет хорошо.
